Лейтмотивом последних нескольких месяцев политической жизни в России являлись взаимные обвинения власти и оппозиции в отсутствии внятной программы и идеологии. Действительно, и те и другие как будто бы стеснялись четко сформулировать свои предпочтения в опасении отпугнуть часть электората или политических элит. Но при всей идейной неопределенности человеческая история всегда готова предложить параллели.
Все мы помним, с каким лозунгом Владимир Путин вышел на политическую сцену в 1999 г. Лозунг «диктатура закона», разумеется, не был им выдуман, и если у Путина и есть политические кумиры, то такими кумирами, по всей видимости, могли бы стать «законники» эпохи борющихся царств Древнего Китая — легисты во главе с Шан Яном, его последователем Ли Сы и приведенным ими к могуществу императором Цинь Шихуаном.
Рассмотрим основные постулаты легистов. Во-первых, это, собственно говоря, закон («фа»). Речь идет именно о писаном законе, а не о праве как об идеальной категории. Легисты верили в то, что следование букве жесткого (а зачастую жестокого) закона является эффективным средством борьбы с изначально порочной природой человека. Это делает поступки людей предсказуемыми, а управление ими — легче. Легисты не верили в добродетель, а поэтому и источником закона для них была не идеальная материя, а верховная власть. Вторым постулатом легистов служило «шу» — искусство, секрет управления, — которое среди прочего включало жестокие наказания, а также известную закрытость власти, с тем чтобы вырабатываемые ею решения и действия не были предсказуемы, а единственной моделью поведения подданных было слепое следование писаному закону. Этот постулат был призван уберечь власть от ее захвата как внутренними, так и внешними врагами. Третий постулат легизма — «ши» — можно перевести как «харизма», т.е. непререкаемый авторитет верховного правителя, который не может подвергаться критике какого бы то ни было рода.
Нетрудно провести параллели между этими постулатами и событиями российской политической жизни последних месяцев. Это и последовательное ужесточение законодательства, и практика его формального применения, и непрозрачность процедур выработки решений, и репрессии в отношении тех, кто пытается оспорить властный авторитет.
Любопытно, что характерными идеями Шан Яна были также ограничение народного образования и опора на сильную армию — тенденции, которые стали особенно активно реализовываться в последнее время силами нового российского правительства.
Характерно, что увлечение восточными философами вообще было свойственно позднему советскому руководству и, в частности, верхушке КГБ, которая черпала вдохновение из сочинений легистов. Так, по свидетельству помощника Юрия Андропова Льва Делюсина, «Книга правителя области Шан» в переводе была настольной книгой престарелого генсека.
Как известно, легисты плохо кончили. Шан Ян и Ли Сы были обвинены в измене и казнены, кто-то был отравлен, кто-то был осужден по тем законам, автором которых сам же и являлся. Император Цинь Шихуан умер после употребления даосских пилюль в поисках бессмертия (даосизм, как и другие неофициальные религии, был, кстати, тогда запрещен). Через год после смерти Цинь Шихуана по всему Китаю начались восстания, его дети или покончили с собой, или были убиты, династия пресеклась, а построенная по схемам легистов империя распалась на куски. Сценарий, которого многие в нашей стране хотели бы избежать.
P.S. После семи лет смуты, последовавшей за падением династии Цинь, в Китае наступило «золотое время» расцвета эпохи Хань, династии, просуществовавшей дольше любой другой правящей династии в китайской истории и давшей самоназвание всему китайскому этносу. Этот период на протяжении веков служил образцом для подражания для всех последующих. На смену легизму в качестве господствующей идеологии пришло конфуцианство с его базовыми понятиями о человеколюбии («жэнь»), добродетели («дэ»), искренности («синь») и справедливости («и»).
