За подготовкой регистрации Партии 5 декабря и другими делами пропустил очередную годовщину 1993-го года. Неделю назад эти соображения были бы более уместны.

Но ждать еще год до календарной даты не хочется.

Наверняка многие коллеги «демократы» и «либералы» меня осудят, но я, пожалуй, окончательно пришел к мысли, что 1993-й год был не только преступлением, но и ошибкой.

Я имею в виду прагматичную оценку, исходящую из последствий указа 1400 и последующих событий для России.

Незаконность действий Ельцина и исполнительной власти была очевидна и тогда. Но кто, особенно в молодости, предпочтет букву закона правде и прогрессу? Сразу после объявления указа Ельцина о роспуске Верховного Совета я, как и практически все в моем ближайшем окружении, его однозначно поддержал, ночью с 3 на 4 октября был на баррикадах у Моссовета. Позже, уж 4 октября, когда стал очевиден жертвенный подвиг защитников Белого Дома (ни тогда, ни сейчас, ни политически, ни морально мне не близких, тем не менее), когда стало ясно, что власть сама своими действиями спровоцировала кровопролитие (не блокировала Белый Дом заранее, не вывезла из него оружие и т.д. и т.п.), когда вылезли на улицы прятавшиеся накануне менты и стали, пользуясь безнаказанностью, отыгрываться за свой страх на ком попало, моя позиция сменилась на «чума на оба ваши дома». Однако политически я все же еще долго считал переворот Ельцина и его последствия благом для страны, несмотря на негодные средства и недопустимые, чрезмерные издержки. Эти события, тем не менее, воспринимались как разовое нарушение демократии и прав человека ради их будущего торжества. Меняться мое восприятие стало только после прихода Путина, естественного продолжения и развития постсоветского ельцинского режима.

Менялось оно постепенно. Уже в 2010-х, вроде бы, у Д.Фурмана я встретил мысль, до которой, почему-то, кажется , не додумался сам: Путин и, вообще, преемничество вместо демократической смены власти были не просто естественным, но и неизбежным продолжением ельцинского периода. Допустить передачу власти на выборах, а не в результате закулисной сделки, предусматривающей гарантии безопасности, политическая элита 90-х после кровавого 1993-го года уже не могла, обоснованно опасаясь ответственности.

Тем не менее, до последнего времени оставалась возможность считать, что, несмотря на понимание того, что «демократия это процедура», даже столь вопиющее отступление от этой процедуры как в 1993-м могло быть оправдано тем, что альтернатива, победа Верховного Совета, стала бы еще большим злом для России и ее будущего.

И вот теперь, в 2014-м году, я думаю, нет места и для этого иллюзорного оправдания.

Я нисколько не испытываю иллюзий по поводу Хасбулатова с Руцким и Макашова с Баркашовым. Ничего хорошего они России не принесли бы и принести не могли (хотя какую-ту психологическую, вероятно, роль в окончательном изменении моих оценок сыграло знакомство и общение с Ильей Константиновым, который тогда, в 1993-м, воспринимался главным жупелом, а спустя 20 лет оказался одним из наиболее здравомыслящих и взвешенных людей). Но все познается в сравнении. Приди сторонники Верховного Совета к власти тогда, их диктатура воспринималась бы как красно-коричневый реванш в худших своих проявлениях, поскольку память об СССР была еще свежа и не мифологизирована, а политическая картина России выглядела достаточно ясной – носители старого и нового, сторонники авторитаризма и демократии были ясно разделены и достаточно различимы. Честно отдавшие в рамках демократических процедур власть «демократы» (они же «либералы») сохранили бы моральную правоту и белизну риз.

Да, вероятно, тогда у нас было б ы несколько тяжелых лет, но и гражданам России, и внешнему миру сложнее было бы обмануться, перепутать черное с белым – авторитарный волк не рядился бы в белые одежды демократии. Да и ресурсов в распоряжении реваншистов у власти было бы несравнимо меньше, чем оказалось потом в распоряжении Путина и Ко. как в силу благоприятной конъюнктуры на сырьевых рынках, так и в силу того, что весь тяжелый период перестройки экономической и политической системы был к его приходу завершен, а все связанные с ним репутационные издержки легли на демократию и либерализм.

Но хуже, чем сейчас, когда мы имеем страну с неэффективной коррумпированной полугосударственной экономикой, авторитарным фашизоидным политическим режимом, обладающим огромным ресурсом силового подавления любого несогласия и монополизировавшим все значимые каналы массовой коммуникации, опирающимся на искусственно сформированную пассивную конформистскую поддержку большинства и накопившего значительные ресурсы для своего выживания, тогда получиться не могло. Дело осложняется последовательно насажденным тотальным смешением понятий, культом силы и ложно понимаемых интересов, подменяющих институты и ценности, а теперь еще и внешней агрессией.

«Они бы не отдали власть» — говорят про тогдашних красно-коричневых. Так и Путин ее отдавать не собирается. Только сил для этого у него гораздо больше.

А главное, тогда все произошло бы гораздо быстрее и с меньшими издержками для народа России. Тогда отказ от нарушения демократической процедуры со стороны «демократической» власти и вероятный временный реванш авторитаризма стали бы прививкой, которая уберегла нашу страну от болезни, которая, благодаря отсутствию иммунитета овладела ей сегодня. Я верю, что наша страна выздоровеет, но излечение будет долгим и болезненным.

Парадоксальным образом вследствие недемократической победы сторонников демократии в стране установился авторитаризм, тогда как, вероятно, в результате демократической победы сторонников авторитаризма Россия уже пришла бы к демократии.

Нас снова ждут смутные времена и дай Бог, чтобы Россия сделала вывод из этого парадокса.