Тема Навального и всего, что вокруг него, в последние недели раскрыта как никакая другая. И все же хочется добавить к ней несколько слов, обращаясь, в первую очередь, к тем из противников существующего в стране режима, кто по разным причинам не хочет поддержать Алексея Навального.
Очень часто аргументы против поддержки Алексея имеют характер «мне не нравится то-то и то-то» в его словах, характере, биографии и т.д. Боюсь, сама такая постановка вопроса лишена практического смысла.
Даже при выборе спутника жизни часто принимаются в расчет рациональные аргументы, поскольку выбор это предполагает серьезные последствия. Исключительно по признаку симпатии выбирают, пожалуй, только героев разных конкурсов популярности: артистов, музыкантов, спортсменов и т.п.
Нравиться или не нравиться может все, что угодно, включая, разумеется, Навального, но применительно к политической поддержке, особенно, на конкретных выборах, вопрос стоит не так. Правильные вопросы, на мой взгляд, таковы: какова наша (каждого из формирующих свое отношение) цель , т.е. каких изменений в обществе мы хотим и способствует ли поддержка конкретной политической фигуры достижению этой цели.
Я обращаюсь, в первую очередь, к тем, кто хочет установления в нашей стране устойчивой демократии, т.е. сменяемой на честных выборах власти, разделения властей, соблюдения прав человека и т.д. Наши цели совпадают, и мне непонятно, на каком этапе линии наших логических рассуждений расходятся, приводя к разным выводам. Но, по большому счету, те же аргументы актуальных и вообще для всех противников существующего режима, апеллирующих к воле российских граждан.
Я уверен, что поддержка Алексея Навального на этих выборах и в обозримой перспективе в целом в наших общих интересах, поскольку приближает нас к общей цели.
Аргументы в пользу того, что такая поддержка – на пользу демократии неоднократно высказывал и сам Алексей, и его многочисленные апологеты, поэтому интереснее разобрать аргументы оппонентов этой позиции.
Начать стоит с противников участия в российских «выборах» как таковых. Говорят, что нельзя участвовать в фарсе, нельзя играть с шулерами, говорят о легитимации режима и о том, что эта власть сменится не в результате выборов.
Главный, на мой взгляд, изъян этой позиции в том, что она не предлагает никакого способа перехода от негодного сегодня к светлому завтра и настоящим выборам. Бойкот выборов может быть рациональной позицией при абсолютной слабости или при абсолютной силе. В первом случае отказ от участия в выборах экономит силы и позволяет сделать хорошую мину при плохой игре, во втором, если призыву к бойкоту следует большинство общества, а власть уже неустойчива, но крепко держит административные рычаги, может привести к ее краху. В промежуточной ситуации, а мы находимся именно в ней, мне понятно как движению к демократии помогает участие в выборах, а как отказ от них — нет. При всем жульничестве российской избирательной системы ресурсы фальсификации не бесконечны, а главное, участие в выборах — очевидный инструмент изменения настроения общества: доказательного привлечения внимания к жульничеству власти, возможность предложения альтернативы, вовлечения людей в протестную активность. Общим местом стала отсылка к тому, что протестный потенциал российского общества реализовался именно в связи с выборами 11-го-12-го годов, хотя сформировался до них. Это и понятно: людям нужна понятная, пусть и не слишком сильная надежда на конкретный и измеримый результат своих усилий. Участие в выборах является не достаточным, но необходимым и даже ключевым элементом усилий по смене власти. На мой взгляд, такой подход верен сейчас практически для любых выборов, но особенно для нынешних выборов мэра Москвы, в первую очередь, по причине участия в них Алексея Навального. В силу разных факторов, исторических и сиюминутных, объективных и субъективных, его кампания в разы умножает упомянутые возможности оппозиции, связанные с участием в выборах. Очень характерно, что Гарри Каспаров, до сих пор, скорее, выступавший против участия в выборах, применительно к этим выборам и поддержке на них Алексея Навального занял принципиально другую позицию.
Кампания Навального уже стала совершенно уникальным, беспрецедентным явлением в новейшей российской истории. Зайдите в штаб Команды Навального, посмотрите на лица круглосуточно работающих там людей. Уверен, не только «старым» оппозиционным активистам с «дореволюционным» стажем, но и относительно новым, подключившимся к общественно-политической деятельности на волне протестов зимы 11-го-12-го годов, 90% лиц будут незнакомы. А таких волонтеров уже многие тысячи. Серьезная избирательная кампания со столь серьезным волонтерским компонентом проходит в России впервые. Впервые оппозиционному кандидату удалось собрать столько денег. Впервые оппозиционный кандидат серьезно медийно конкурирует с кандидатом власти. И таких «впервые» будет еще много.
Позитивный эффект от этих выборов не сравним гипотетическим ущербом от сомнительной «легитимации» возможной победы Собянина, без которой он, как и остальные представители режима, до сих пор благополучно обходился.
В вину Алексею ставят то, что он принял от городских властей подписи муниципальных депутатов. Но не он придумал жульнический муниципальный фильтр. Можно посочувствовать не прошедшим его кандидатам, но именно участие Навального в выборах — шаг к тому, чтобы сломать этот фильтр. Отказ от подписей никак не помог бы ни убрать фильтр, ни, вообще, добиться чего-то полезного обществу.
Тут стоит кратко остановиться и на остальных претензиях «тру-оппозиционеров» к Навальному. «Отпустили из тюрьмы, подарили подписи, дают вести кампанию – значит, кремлевский проект». Очевидно, что власть или какая-то ее часть по каким-то причинам кое в чем помогает Навальному. Ни субъекта помощи, ни ее мотивов мы не знаем, но мне кажется порочным сам подход «назло маме отморожу уши». Бог весть, что в голове у тех, кто принимал эти решения, ошиблись они с своих расчетах или мы пока не понимаем всей их тонкой игры, но оценивать эти обстоятельства стоит по тому, выгодны ли они обществу и его демократической трансформации. А считает ли и по каким причинам правильно или ошибочно считает их выгодными для себя еще кто-то: Собянин, Путин, Володин или Фридман с Чубайсом, — дело десятое.
Некоторые особо впечатлительные граждане, обладающие развитой фантазией, заявляют даже о том, что скоро Навальный придет к власти и установит диктатуру почище путинской, сравнивая его с Ельциным конца 80-х. Не обсуждая даже вопрос о том, насколько свойства личности и политические взгляды Алексея Навального дают основания для такого прогноза (в конце концов, чужая душа – потемки), нельзя не отметить того, что выразители этих взглядов переоценивают роль личности в истории. Не Ельцин куда-то повернул курс российской истории, а российский народ и правящая элита позволили произойти тому, что произошло. За 20 с лишним лет мы многому научились, приобрели опыт, одновременно изменился и мир. Новый виток спирали движения России к западной демократии (в терминологии Дмитрия Фурмана), на котором мы сейчас находимся, заведомо отличается от предыдущего. Кроме того, принципиально, что Навальный не является частью властью истеблишмента, он ворвался в политику снизу, из народа, из несистемной оппозиции. И своей политической биографией и своей политической риторикой он связан с демократией, что даже при желании сделало бы невозможной для него смену вектора на 180%. Еще важнее то, что, даже если крайне оптимистически ожидать скорой замены Путина Навальным, разница очевидна. Путин — выдвиженец и представитель у руля верховной власти сросшихся чиновничества и олигархата, и его сила в том, что он являлся до последнего времени признанным вождем всех многочисленных групп и кланов правящей элиты. Навальный таким вождем быть не сможет, будучи для элиты чужаком и (в оптимистическом прогнозе) придя к власти совершенно другим путем, нежели Путин, опираясь на общество. Он объективно не сможет сосредоточить в своих руках столь же необъятную власть, как Путин. И элиты и механизмы власти при гипотетическом президенте Навальном будут гораздо менее консолидированы, а возможности демократического контроля за властью со стороны общества, в частности, по этой причине, гораздо больше. В этом смысле поддержка Навального выгодна всем, кому не выгоден существующий авторитарный режим. Впрочем, серьезное обсуждение в качестве аргумента против поддержки Навального на выборах мэра Москвы перспектив его диктатуры во всероссийском масштабе больше всего мне напоминает чудесный армянский мультфильм «Кикос». Помните, где всю большую семью охватило горе по поводу воображаемого падения в колодец несуществующего мальчика, который мог бы вырасти и стать царем?
Впрочем, гораздо более распространенными и актуальными являются претензии к Алексею в связи с разнообразными политическими и идеологическими различиями между ним и высказывающими эти претензии. Они составляют уже целый массив необъятного корпуса текстов Навальнианы. Я тоже не согласен с высказываниями и позициями Алексея по многим вопросам. В частности, в связи с войной против Грузии, по национальному вопросу и т.д. Но и что? Во-первых, мы все же, как уже было сказано, отнюдь не выбираем, особенно прямо сейчас, самодержца всея Руси. Во-вторых, успешно противостоять существующему авторитарному режиму можно только объединив усилия всех оппозиционных сил, что заведомо предполагает, что «чистый» представитель одного из условных идеологических флангов: левого, националистического или «либерального» — не сможет столь же успешно выполнить консолидирующую миссию. В-третьих, движение к демократии объективно увеличит возможности бороться за реализацию своих идей для представителей всех политических сил. В этом смысле поддержка Навального выгодна всем, кто не считает, что путинская власть – «единственный европеец», сдерживающий дикую волю не готового к демократии народа, или не намерен насаждать свои идеи силой.
На фоне уже упомянутых стратегических претензий даже несколько теряются упреки в отсутствии хозяйственного и руководящего опыта или недостатках программы. Опыт организации интернет–проектов Навального и сама ведущаяся избирательная кампания убедительно опровергают упреки в отсутствии опыта руководства. Сам по себе проект «Навальный», которым руководит Алексей уже не первый год, это уникальный и беспрецедентный в России успешный пример эффективного менеджмента, рекламы, маркетинга, фандрайзинга. Опыт же ремонта канализации или организации начального образования мэру, вообще говоря, и не нужен. Руководитель огромного города – во всем мире политическая должность, а сфер ответственности у такого руководителя столько, что он априори не может быть специалистом даже в малой их части. Что до программы, то, с одной стороны, она и не может быть всеобъемлющей в силу необходимости вложения огромных ресурсов (которых нет и не может быть у представителя оппозиции) в разработку такой программы. Тем более, это верно для досрочных выборов. С другой стороны, программа кандидата на политическую должность это, в первую очередь, политическая программа. В этом смысле предлагаемые Алексеем меры демократических перемен в управлении Москвой, меры по повышению прозрачности деятельности власти и борьбе с коррупцией гарантируют в случае реализации существенное улучшение качества работы городских властей во всех сферах.
Дискуссии вокруг Алексея Навального совершенно естественны. Более того, очевидные плюсы есть в наличии разных сторон этой дискуссии: и безоговорочных сторонников и скептических критиков. Наличие первых (часто перегибающих палку в своей нетерпимости к критике) – признак того, что Алексей Навальный и его избирательная кампания – важное общественное явление, отвечающее значимым запросам общества, серьезно ускорившего свою историческую динамику. Такое время и такая ситуация неизбежно формируют (по признаку возраста, опыта, темперамента) ядро безусловных «фанатов». Это признак жизненности и просто жизни. Наличие вторых – скептических критиков (я имею в виду критиков из числа оппонентов режима) – признак зрелости и требовательности общества. То, что лидеру мощного общественного движения, с которым, во-многом, связывают надежды на будущее, задают вопросы, что его критикуют – хорошо и полезно. Было бы весьма прискорбно, если бы воцарилось единогласие и единомыслие. Важно при этом в результате вопросов и критики определиться в вопросе о поддержке Навального, руководствуясь не эмоциями или эстетическим вкусом, а рациональной оценкой того, насколько эта поддержка отвечает интересам демократии и каждого из ее сторонников.
Партия 5 декабря, например, активно участвуя в избирательной кампании Навального, поддерживает Алексея не потому, что он является нашим кумиром и непогрешимым вождем, а потому, что мы видим пользу от такой поддержки для движения нашей страны к полноценной демократии. Двери нашей партии открыты для всех, кто хочет поддержать Алексея Навального, разделяя такой прагматичный подход.
