28 декабря исполняется два года со дня принятия так называемого закона Димы Яковлева — запрета на американское усыновление росийских сирот. Вместе с запретом власти обещали сделать всё, чтобы развивать усыновление в России. И теперь отчитываются об успехах, показывая постоянное снижение количества детей-сирот, находящихся в федеральной базе данных. Однако есть основания полагать, что цифры эти — лукавые. Разбиралась Юлия Галямина.
Уполномоченный по правам ребёнка при президенте Павел Астахов в преддверии второй годовщины принятия Закона Димы Яковлева и пятилетия со дня вступления в должность самого Астахова начал активно появляться в прессе. Первое интервью он дал Русской службе новостей, в котором отчитался о победах и достижения прошедшей пятилетки. Есть ли победы и как они связаны с уполномоченным – вопрос, который не имеет однозначного ответа, несмотря на все заверения Астахова.
Что сказал Астахов
По словам омбудсмена, в российских детских домах за последние пять лет на 41% сократилось число проживающих там детей.
В 2009 году в России было 142 тысячи детдомовцев, а к началу 2014 года их число снизилось до ста с небольшим тысяч. К концу же этого года, по прогнозам Минобрнауки, сирот должно быть не более 88 тысяч.
Астахов пояснил, что «такой результат стал итогом пятилетней системной работы института Уполномоченного по правам ребёнка». «Не лишать, не отбирать, не отнимать, не давать возможности бросить своего ребёнка, а помочь, поддержать, опекать. Эту работу сложно было изменить, но мы справились и здесь нам помогло общество», – сказал чиновник.
Другие цифры
Павел Астахов не оговаривает, на какую конкретно статистику он ссылается. Возможно, он имеет какие-то закрытые источники информации. Для широкой публики основными источниками данных можно считать сайт Росстата www.gks.ru, сайт Министерства образования www.usynovite.ru и сайт самого уполномоченного www.rfdeti.ru. Ни на одном из них точная цифра в 142 тысячи детей в детских домах не находится. Ближе всего к представленным Астаховым цифрам информация на сайте Минобра. Судя по их статистике, к концу 2009 года в детдомах, домах-интернатах, домах ребёнка и т. д. было более 139 тысяч юных россиян. К концу 2013 года, по их данным, таких детей насчитывалось чуть более 104 тысяч, что с обнародованным Астаховым в целом бьётся.
Впрочем, если отнять 41 процент от 142 тысяч, всё равно никак не получится ни 100 тысяч, ни даже 88. И хотя расчёты Астахова все же в пределах статистической погрешности, нельзя не думать, что за каждый такой «погрешностью» стоит судьба маленького человека.
Павел Астахов. Инспекционная поездка в Республику Мордовия 17 апреля 2012 года. Фото с сайта rfdeti.ru
О чём говорят цифры
Если не вдумываться, то эти цифры вправду рапортуют о больших достижениях. Не это ли цель, которой добиваются все, кому небезразлична судьба российских сирот: сделать так, чтобы детдома опустели, а все российские дети жили в семьях, кровных или приёмных.
Однако, как обычно бывает со статистикой, в урезанном виде она становится хорошим инструментом манипулирования общественным мнением.
За счёт чего могло бы в принципе уменьшиться число детдомовцев? Прежде всего на ум приходит усыновление и другие формы опеки. Однако статистика здесь однозначна – в 2009 году устроили в семью почти в два раза больше детей, чем в 2013 (ссылка на источник).
Не стало больше возвратов изъятых из семьи детей их родителям. Наоборот, таких возвратов стало меньше почти на треть.
Есть и другой, правильный ответ: в России стали меньше выявлять социальных сирот. Это подтверждается данными Министерства образования: если в 2009 году было выявлено более 104 тысяч детей, оставшихся без попечения родителей, то к 2013 г. их становится уже более 68 тысяч. Такая тенденция по снижению случаев выявления сирот как раз и началась в 2009 году и неизменно продолжалась все эти пять лет.
Гипотезы и догадки
Что же повлияло на органы опеки, почему они стали меньше находить на российских широтах детей без попечительства? Неужели наши граждане стали более ответственными родителями? Или соцзащита научилась так хорошо работать с кровными семьями, что те стали реже становиться асоциальными? Отчасти это верно, отмечает президент благотворительного фонда «Волонтёры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская: «Все зависит от регионов – в одних работа с кровными семьями налажена лучше, в других – хуже, и тут нельзя увидеть целостную картинку по России – потому что никакой единой, общероссийской программы по профилактике сиротства просто не существовало и не существует».
Впрочем, по мнению Альшанской, усиление профилактики пока нельзя считать существенным. Как нельзя сильно ставить на снижение общего числа выявленных сирот из-за общей негативной демографической тенденции: количество детей в России за последние пять лет снизилось всего на 2 процента, но никак не на 38 или даже 41.
О том, что служит причиной уменьшающихся цифр, можно строить только гипотезы, уверена эксперт. Так как никаких объективных и независимых исследований по этому вопросу не проводилось и никаких объясняющих причины статистических данных в открытом доступе нет.
Павел Астахов. Инспекционная поездка в Москву. Фото с сайта rfdeti.ru
Скрытые дети
Гипотезу Астахова довольно сложно подтвердить или опровергнуть. Состоит она, собственно в том, что он, Астахов, очень упорно трудился все эти пять лет – и вот вам результат. Однако в чём именно состоял этот труд, на какие принципы опирался омбудсмен и какие цели ставил – узнать сложно. Астахов не делится с общественностью ни результатами каких-либо исследований, на которые он бы опирался, ни продуманной программой по снижению уровня сиротства, которую бы он реализовывал.
У Альшанской, как, впрочем, и у многих других активистов благотворительных организаций, занимающихся помощью детям-сиротам, есть своя версия сложившейся тенденции по снижению числа выявленных сирот. Дело в том, что органы опеки стали реже обращаться в суды с требованием лишения родительских прав, а родители либо просто ограничиваются в правах, либо пишут заявления о социальной поддержке в виде помещения их ребёнка в детдом без лишения родительских прав. Единственное требование закона в таком случае — навещать ребёнка раз в полгода. Можно побыть у него пять минут, можно отделаться подарком — главное, принести в опеку соответствующую бумажку. А ребёнок в итоге хоть без статуса сироты, всё равно оказывается в детдоме и проводит там существенную часть своей жизни.
Эту гипотезу косвенно доказывают данные о том, сколько детей находится в сиротских учреждениях в сопоставлении с информацией в Федеральной базе данных детей-сирот (ФБД). В эту базу помещают странички всех детей, кому присвоен статус сироты и кто до сих пор не устроен в семью. Сейчас таких детей по всей России 86 тысяч 223 (сравните с прогнозируемыми 88 тысячами сирот к концу года, о которых говорит Астахов). А вот аккумулированных данных о том, сколько детей находится в сиротских учреждениях по России в целом, просто не существует в открытом доступе. И получить их подручными средствами невозможно, тут нужно желание государства прояснить картинку, которого явно не наблюдается. Зато можно сделать экспериментальную проверку по одному региону. Вот, например, Орловская область. В недавнем интервью «Русской планете» местные органы опеки утверждали, что в областных детдомах живёт 1501 воспитанник. В ФБД же содержится информация о 808 детишках. То есть примерно на 46% меньше. Похоже на те самые 40 процентов, о которых говорил Астахов, не правда ли?!
Эти дети никому не видны, их нельзя усыновить, их судьбой, по большому счёту, никто не занимается. Ведь формально они не сироты, а значит, не портят никому статистику. А то, что на самом деле они не живут со своей семьёй, это за сухой отчётностью не видно.
Партия сказала надо
Отчего же произошёл такой поворот в отношении «детей без статуса», как называют их волонтёры? Почему опека стала меньше настаивать на лишении родительских прав, не столь заботясь о реальном числе детей в детдомах?
В те времена, когда Россия ещё хоть как-то прислушивалась к голосу цивилизованного мира, а рокировка ещё не закончилась, тогдашний президент Медведев, как писали газеты, «учинил разнос министрам», из-за ситуации с сиротами. «Должны быть приняты все необходимые меры со стороны государства, чтобы эту проблему решить в корне», — заявил тогда Медведев. И чиновники принялись решать. В силу своего представления о прекрасном: главное, что прекрасной была отчётность, а не правда жизни.
Усугубило ситуацию и то, что в 2012 году была принята новая форма отчётности губернаторов перед федеральным центром. Теперь количество детей, оставшихся без попечения родителей, становится отрицательным показателем, снижающим рейтинг губернатора. Ну а любая игра с большой ставкой, как известно, всегда провоцирует на не самые честные шаги.
Роль Астахова
Так что если принять гипотезу волонтёров и НКО, то роль Астахова в этой истории про снижение количества сирот можно усмотреть только одну – пиар-прикрытия. Впрочем, гипотеза общественников тем не менее остаётся хоть и основанной на практике, но гипотезой, пока не найдётся серьёзная научная организация, которая захочет её проверить.
Но точно так же остаётся гипотезой и роль господина Астахова. А ведь есть же все возможности сделать свою работу рациональной, стратегически выверенной и открытой. Он мог бы сохранить при себе профессиональный экспертный совет, заказать профессиональные исследования, прописать на основе полученных данных разумную стратегию действий, приводящую к ясным и проверяемым результатам. Однако он предпочитает окружать себя борцами с мифической «ювенальной угрозой» и женщинами с плохо сложившейся судьбой. Именно их, целью деятельности которых является демонизация иностранного усыновления и заодно российских органов опеки, Астахов и считает той самой общественностью, которая помогала ему все эти пять лет достичь свои фантастические победы.
Во всяком случае большинство из волонтеров, которые работают с реальными проблемами сирот со статусом и без, не хотят записывать уполномоченного по правам человека в свои союзники.
«А ведь на самом деле очень нужен такой человек, как омбудсмен. Крайне нужен. Но он должен быть на земле. С ним должно быть легко связаться», — говорит режиссёр фильма про детские дома «Блеф, или с Новым годом» Ольга Синяева. Надо отметить, что на сайте уполномоченного по правам ребёнка нет ни телефона горячей линии, ни даже мэйла. Есть только знаменитый твиттер.
Кадр из фильма Ольги Синевой «Блеф, или с Новым годом»
Как на самом деле надо снижать сиротство
Тем не менее ставить цель сохранить как можно больше семей, дать родителям возможность самим воспитывать своих детей – можно и нужно. И не просто на совещании в Кремле, а прописывая её в законах, в реальных дорожных картах, опираясь на научные исследования и точные знания, а не волюнтаризм чиновников.
«Под усилиями по сохранению семьи не надо понимать „раннее выявление проблем“, как думают многие чиновники, — говорит Альшанская. — Тут важно создать такие условия, чтобы вообще минимизировать риск их возникновения: это и материальная поддержка семей, и социальное жильё и работа для мам, и ясли, и, что очень важно – эффективная система профилактики нарко- и алкогольной зависимости. Ведь то, что сегодня у нас существует – это профанация, работа для галочки. И семье, столкнувшейся с подобной проблемой просто некуда пойти».
Человек в сложной ситуации должен чувствовать поддержку государства и знать, куда обратиться. Иначе зачем вообще нужно государство.
